– Кажется, у Арсения вечеринка, – прокомментировал Илюша тихонькой хмыкнув. – Теперь всю ночь вот так будет.

– То есть? Всю ночь музыка на такой громкости?

– Угу.

– А как же соседи?

Илюша пожал плечами и растянулся в улыбке:

– Ничего. Сегодня ведь пятница, Соня. Большинство уезжает к морю развлекаться, другие остаются здесь, устраивают вечеринки у себя, либо идут к кому-то.

Музыка была такой громкой, что к тому моменту, когда мы с Илюшей остановились у моего двора, я едва могла разобрать его слова. Казалось, что повсюду были колонки. Звук был настолько объемным, что в мое тело как-будто ударялись невидимые волны.

– Что?!

– Я говорю, если устанешь от этого грохота, спускайся в клуб. Там музыка намного тише!

– Что за праздник?! – выкрикнула я, когда из двора Арсения неожиданно выстрелил салют. Черное небо озарилось миллионам разноцветных огней, что на несколько секунд застывали в удивительных формах.

– Мне пора на работу! Если что – спускайся!

Должно быть, Илюша не услышал мой вопрос. Он поцеловал меня в щеку и пошел в обратном направлении, а я все стояла на улице и глазела, точно ребенок, на яркие вспышки.

Спустя два часа я готова была рвать волосы на голове, потому что от громкой музыки дрожали стены. Мне казалось, что этот кретин выстроил в ряд все свои колонки у самого моего забора. Плейлист оставлял желать лучшего и к половине первого ночи, когда в тысячный раз повторилась песня про Витю, которому непременно нужно куда-то там выйти, я резво натянула спортивные штаны и набросила на плечи черный кардиган, который давно перекочевал в ряды домашней одежды.

Миллион раз я нажимала на кнопку звонка рядом с калиткой, стучала кулаками по ней, даже позволила себе пнуть ни в чем неповинную железку ногой, но мои попытки дать о себе знать оставались безуспешными. Меня поражало абсолютное безразличие жителей к этому кошмару, что творился у Арсения во дворе. В городе бы уже давно наряд полиции приехал и разогнал это безобразие, а тут же всем все равно. Или же, люди просто оглохли.

Нервно кусая губы и морщась от головной боли, я направилась в сарай за стремянкой. Я поставила её у самого кирпичного забора, что разделал наши с Арсением участки, а потом вскарабкалась на нее и тихо ахнула от увиденного.

Здесь была настоящая вечеринка у бассейна с выпивкой и танцами в бикини. Парни прыгали с бортиков в сверкающую воду, а девушки боролись друг с другом, сидя на чьих-нибудь плечах. У столиков с выпивкой и закусками толпились люди, кто-то смеялся, а две девчонки в коротких сарафанах ревели навзрыд, развалившись на гамаке… Повсюду разбросаны пластиковые стаканчики, упаковки из-под сигарет, бумажки… Единственное, что во всем этом хаосе казалось прекрасным и чарующим – свисающие гирлянды с белыми огоньками над тем самым гамаком с зареванными девицами.

Из колонок, которые так и оставались вне поля моего зрения, зазвучала песня Ленни Кравица Sex, которую моя бывшая лучшая подруга просто обожала. Я невольно вспомнила, как мы танцевали, сидя в её машине, и мои челюсти невольно сжались. Я поспешно оглядела всех парней, выискивая виновника всего этого бедлама, как вдруг, из тени пушистого дерева прямо под забором, на заплетающихся ногах вылезло то самое чудо-юдо.

Арсений улыбался мне, шатаясь из стороны в сторону, потом прикрыл ладонью глаза, словно его ослепляло солнце и махнул мне другой рукой, в которой держал белый стаканчик. Жидкость тут же расплескалась, и Арсений виновато поджал губы. Не будь я так зла на него, то, возможно, и позабавилась, глядя на перебравшего паренька, что едва-едва мог устоять на ногах.

– Выключи музыку! Уже второй час ночи!

– А?!

Я взмахнула руками и снова крикнула:

– Выключи музыку! Уже очень поздно!

– А?!

– Кретин, – буркнула я, сжимая кулаки.

– Не очень то и красиво так говорить! – крикнул он мне в ответ. – Ты ведь девушка! Где твои манеры?

Я снова сжала челюсти и постаралась взять себя в руки. Что толку разговаривать с пьяным мужиком, у которого в голове не пойми что творится.

– Арсений, сейчас второй час ночи. Я очень устала и хочу выспаться. Не пора ли прикрыть лавочку? – громко спросила я, обведя взглядом толпу у бассейна.

– О! А вот и манеры! – засмеялся он и выпил до дна оставшийся в стаканчике алкоголь. – У меня день рождения сегодня. Между прочим.

– Ух ты, здорово то как, – делано обрадовалась я, – поздравляю! А теперь будь добр, заканчивай праздновать, иначе тебе придется потратиться на слуховой аппарат для меня!

Его снова что-то рассмешило, да так сильно, что Арсений согнулся, поставив руки на колени, и долго стоял так, пока я громко не спросила:

– Ты что, блевать собрался?

Он задрал ко мне голову и скорчил рожицу.

– Если только бабочками! – усмехнулся он и вновь опустил голову. – Хочешь прр…

Я нахмурилась и подалась чуть вперед.

– Что?!

– Хочешь прр…

– Что?!

– Ты глухая что ли?! – крикнул Арсений, выпрямившись.

– Да, черт возьми, я оглохла! Выруби эту жуткую музыку! – разозлилась я, стукнув ладошкой по забору. – У меня голова раскалывается! Нужно знать меру во всем!

Арсений отшатнулся и расставил руки в боки, глядя на меня окосевшими глазами. Уверена, он полагает, что выглядит несказанно серьезным и устрашающим.

– Что ты имеешь против моей музыки? У меня офигенный плейлист!

– У тебя хреновый плейлист, который зашел на пятнадцатый круг!

– Это мои любимые песни! А что у тебя? Селин Дион из «Титаника» и та чепуха из «Привидения»? Как там… Ай, неважно. Запасись берушами – вот тебе мой совет!

– Ты просто невыносимый идиот! – закричала я, едва не свалившись со стремянки.

– А ты настолько очаровательная фурия, что мои бабочки вот-вот вырвутся на свет Божий!

Арсений снова склонился, как выбившийся из сил футболист, что пробежал несколько километров.

– Фурия – богиня мести! А я не…

– Она злая и сварливая женщина! – уточнил Арсений, выставив перед собой руку. – Постой… Нет же! Ты ведь вредная обезьянка!

Его смех, что не могла заглушить даже громкая музыка, вернул меня в прошлое. Я вроде бы смотрела на взрослого и крепкого парня, а видела избалованного и худощавого мальчишку, чьи злые шуточки неоднократно доводили меня до слез.

– Ой, ну нельзя же так смеяться… – говорил он, стараясь восстановить дыхание. – Что ты делаешь со мной, Соня! Ой… Ой…Секунду!

– Ты… – изумилась я. – Ты что, собрался блевать и хочешь, чтобы я…

– Секунду! А… Нет, пронесло, – хмыкнул он, снова выпрямившись. Его пьяные глаза и развязная улыбка вызывали у меня тошноту. И как только я набрала в рот воздух, чтобы положить конец этой бесполезной беседе, расслабленный взгляд Арсения неспешно оглядел мое лицо. Я понятия не имела, что творилось в голове этого человека, но отчего-то мне нестерпимо хотелось это выяснить. – Вот скажи, почему ты такая упертая? Почему никогда не делаешь так, как надо? Неужели тебе нравятся сложности?